Трибуны – скалы,

      и на скале там,

                  будто бой ей зубы выломил,

      поднебесья соборов

      скелет за скелетом

      выжглись

                  и обнеслись перилами.

      Сегодня

                  заревом в земную плешь она,

      кровавя толп ропот,

                  в небо

                              люстрой подвешена

      целая зажженная Европа.

      Пришли,

                  расселись в земных долинах

      гости

                  в страшном наряде.

      Мрачно поигрывают на шеях длинных

                              ожерелья ядер.

      Золото славян.

                  Черные мадьяр усы.

      Негров непроглядные пятна.

      Всех земных широт ярусы

      вытолпила с головы до пят она.

      И там,

                  где Альпы,

                              в закате грея,

      выласкали в небе лед щеки, —

                              облаков галереей

      нахохлились зоркие летчики.

      И когда

             на арену

                    воины

                          вышли

                              парадными парами,

      в версты шарахнув театром удвоенный

      грохот и гром миллиардных армий, —

      шар земной

                  полюсы стиснул

                              и в ожидании замер.

      Седоволосые океаны

                       вышли из берегов,

                              впились в арену мутными глазами.

      Пылающими сходнями

                  спустилось солнце —

                         суровый

                              вечный арбитр.

      Выгорая от любопытства,

                  звезд глаза повылезли из орбит.

      А секунда медлит и медлит.

                  Лень ей.

      К началу кровавых игр,

      напряженный, как совокупление,

      не дыша, остановился миг.

      Вдруг —

                  секунда вдребезги.

      Рухнула арена дыму в дыру.

                  В небе – ни зги.

      Секунды быстрились и быстрились —

                  взрывали,

                         ревели,

                              рвали.

      Пеной выстрел на выстреле

      огнел в кровавом вале.

      Вперед!