– «Я же доверяюсь даме,

      Сверхдостойной и святой,

      веря истине простой:

      без любви с её дарами

      нет услады никакой».

      Пусть ветер лют, и ливни льют,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут.

      Влюблённые все преграды пройдут,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      а следом и те, кого здесь не ждут,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      радушной встречи мужья не найдут,

      их высмеют дамы и проведут,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут.

      Дети резвятся и песни поют,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      бегут по лугам, где цветы цветут,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      цветы и птицы песни поют,

      и птицы поют,

      и птицы поют,

      пусть ветер лют, и ливни льют,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут,

      мужчины сквозь дождь и ветер пройдут.

      Мне любо то, что они стерегут,

      в доспехах идут,

      а путь их крут.

      И я Сверхдостойную славлю тут,

      и славу инфанту струны поют,

      инфанту Пейре славу поют.

      Как тот, что долгий день провёл в скитанье,

      и вдруг его настигла тьма ночная,

      и должен он идти сквозь мрак, не зная,

      куда ступить, какие испытанья

      он встретит, жить ему иль умереть —

      так я бреду, и мочи нет терпеть,

      когда покажется зари сиянье.

      Увы – мне суждено в ночи блужданье!

      С пути я сбился, а кругом лихая

      лютует ночь; бреду, не разбирая,

      что впереди; какие испытанья

      мне суждено в ночи преодолеть?

      Гроза ярится, хлещет ветра плеть —

      зачем же медлишь ты, зари сиянье?

      Та ночь, стеснившая моё дыханье, —

      то наш обманный век, ловушка злая,

      юдоль скорбей – вся наша жизнь земная:

      так говорит Священное Писанье.

      Дитя, рождаясь в мир, дабы скорбеть,

      исходит криком. Боже, дай узреть

      мне верный путь! Даруй зари сиянье!

      К возлюбленной подруге на свиданье

      не прихожу во мраке никогда я,

      отверг я мрак, лишь свету доверяя,

      при нём бессильны тёмные деянья;

      моя подруга ныне, как и впредь,

      не станет перед клеветой робеть.

      Кляну я ночь, люблю зари сиянье.

      Иной любовник видит наказанье

      в приходе утра; страстию пылая,

      он жаждет ночи без конца и края

      и новый день встречает гневной бранью.

      А мне во тьме услады не иметь,

      и сердца даже страстью не согреть,

      и жду я не дождусь зари сиянья.

      О, донна, ты – зари обетованье,

      ты нас