Утро вспыхнуло рано

      И спешит без примерки,

      И горит, словно рана.

      Паруса-этажерки

      Здесь, где барки теснятся,

      Ломят напропалую,

      Где затоптана пьяцца,

      Где мешки – врассыпную;

      Грузовозы встречают,

      Грузовозы проводят;

      Грузы в порт прибывают,

      Грузы в море уходят.

      Груды бочек и теса

      (Ценят здесь деревяшку).

      Быт нехитрый матроса

      На виду, нараспашку.

      С давних лет, спозаранку

      Он таким и остался.

      Чтобы стал порто-франко,

      Воронцов расстарался:

      Создал местное чудо, —

      Осмотреться изволь-ка.

      Все равно он паскуда,

      Полмилорда – и только!

      Так решил он и вышел

      В ранний час на прогулку.

      Голос утра услышал,

      Проходя переулки.

      Вот и порт за спиною,

      Город с портом-алмазом.

      Шел он с чистой душою,

      Подмечающим глазом.

      Без записок, без писем,

      Коренастый и крепкий,

      Он шагал, независим,

      При котомке и кепке.

      Три избенки на взгорье –

      И просторы степные.

      Черноморское взгорье.

      Стрелы солнца косые.

      Ветер вольный и крепкий.

      День рассыпчатый летний.

      Шел парнишка при кепке

      Восемнадцатилетний.

      Может, чуть ему боле, —

      Это в общем неважно.

      Широченное поле.

      Туч летучие брашна.

      Степь. Приморье. Одесса.

      Здесь проходят ученья.

      Шел одесский повеса

      И искал приключенья.

      Баламута и мота

      Что вдали привлекало?

      Батарейная рота

      В дальнем месте стояла.

      В разгоревшейся рани,

      На заросшей опушке,

      Стали в ряд на поляне

      Тупорылые пушки.

      Парень к пушкам подходит,

      Смотрит, щупает смело.

      Что, скажи, он находит,

      Глядя в прорезь прицела?

      На мальчишку похожий

      Посох кинул свой на пол.

      Непонятный прохожий

      Мять орудие начал.

      Смотрит дуло, колеса

      Под казенною частью.

      Море блещет с откоса,

      Тучи дышат к ненастью.

      Это вам не игрушки,

      Что в лесу или в поле.

      Пушкин смотрит на пушки:

      Это родичи, что ли?!

      А неплохо бы, право,

      Согласитесь, ребята,

      Получить для забавы

      Иль отца, или брата!

      Против вражьего взгляда,

      Против лжи и напасти

      Только рявкнет как надо –

      И расколет на части.

      Брат такой не изменит, —

      Тишь стоит или вьюжно,

      И папаша оценит

      И поддержит, как нужно.

      Слава брату-орудью,

      Слава хватке ружейной!

      Эй, кто выдержит грудью

      Залп