Какая сладостная власть

      двух женских рук, и глаз, и кожи.

      Мы этой сладостию всласть

      давно отравлены. И всё же –

      какая сладостная власть

      за ней, когда она выходит

      и движется, вступая в вальс,

      и нежно голову отводит.

      И нету на неё суда!

      В ней всё так тоненько, и ломко,

      и ненадёжно. Но всегда

      казнит меня головоломка:

      при чём здесь я? А я при чём?

      Ведь было и моим уделом

      не любоваться тем плечом,

      а поводить на свете белом.

      И я сама ступала вскользь,

      сама, сама, и в той же мере

      глаза мои смотрели вкось

      и дерзость нравиться имели.

      Так неужели дело в том,

      другом волненье и отваге,

      и в отдалении глухом,

      и в приближении к бумаге,

      где все художники равны

      и одинаково приметны,

      и женщине предпочтены

      все посторонние предметы.

      Да, где-то в памяти, в глуши

      другое бодрствует начало.

      Но эта сторона души

      мужчин от женщин отличала.

      О, им дано не рисковать,

      а только поступать лукаво.

      О, им дано не рисовать,

      а только обводить лекало.

      А разговоры их! А страсть

      к нарядам! И привычка к смеху

      И всё-таки – какая власть

      за нею, выходящей к свету!

      Какой продуманный чертёж

      лица и рук! Какая точность!

      Она приходит – и в чертог

      каморка расцветает тотчас.

      Как нам глаза ее видны,

      как всё в них тёмно и неверно!

      И всё же – нет за ней вины,

      и будь она благословенна.

      О жест зимы ко мне,

      холодный и прилежный.

      Да, что-то есть в зиме

      от медицины нежной.

      Иначе как же вдруг

      из темноты и муки

      доверчивый недуг

      к ней обращает руки?

      О милая, колдуй,

      заденет лоб мой снова

      целебный поцелуй

      колечка ледяного.

      И всё сильней соблазн

      встречать обман доверьем,

      смотреть в глаза собак

      и приникать к деревьям.

      Прощать, как бы играть,

      с разбега, с поворота,

      и, завершив прощать,

      простить еще кого-то.

      Сравняться