Горожанин, к Шанхаю привыкший,

      В связи, в связи и в доллары верит…

      Вот он едет по Банду на рикше,

      Вот шагает к вертящейся двери,

      Вот летит на стремительном лифте

      В «Мистер-Шмидт-экспорт-импорт-контору»…

      «Дорогой мистер Шмидт, осчастливьте, –

      Полминуты всего разговору, –

      Приезжайте к нам запросто, друг мой, –

      Мистер Шмидт улыбается кругло, –

      Деловитый, осанистый, рыжий, –

      Он согласен…

      И рад горожанин:

      Есть, пожалуй, надежда, что выйдет

      Дочка замуж – богатый приманен…

      Что с того, что она ненавидит

      И осанку, и рыжесть, и говор,

      И манеру его чертыхаться, –

      Плюсов больше – апартмент и повар

      И десятки аспектов богатства…

      Да, таков настоящий шанхаец.

      Но в Шанхае есть разные люди…

      Вон шагает чудак, спотыкаясь,

      И, уж верно, мечтает о чуде –

      О большом лотерейном билете,

      Что судьбой посылается в дар нам,

      И невеста уж есть на примете…

      Нет, судьба не снисходит к бездарным!..

      Почему-то при встрече последней

      Усмехнулась Ирина так колко

      И не вышла проститься в передней…

      Или папенька сбил ее с толку?..

      Так подумав, шагает он вяло, –

      От всего, что вокруг, отрешенный…

      Еле виден сквозь дождь у канала

      Бородатый индус в капюшоне,

      Что, как странная статуя, замер

      На углу Эдуарда Седьмого…

      И колеблются перед глазами

      И волокна тумана гнилого,

      И река с зачумленной водою,

      И над городом (коршун – не коршун?)

      Черный ангел безумья и зноя,

      В муке крылья свои распростерший…

      Прокуренный, проалкоголенный, –

      Сплошной артериосклероз, –

      Сидел мужчина безглагольно

      И вдруг банально произнес:

      «Времена лихие…

      Полюбуйтесь: за сандвич счет.

      Цены-то!