Зачерпни рукавом той чернильной воды и петровских                                                                камней из Невы,

      или брось напролом уходящие дни, уходящие дни и огни.

      Из почтовых оставь лошадей… Голубей – распусти                                                                    на каналы, мосты.

      Биржевой Колизей – собери, собери: по картинкам, открыткам – в горсти.

      Опиши облака и ненастные дни Петербургских времён         и дождей,

      и в чернилах листвы навсегда сохрани голубиную длинную                                                                                   тень.

      А ещё опиши Александровский парк, листопад и прохожих                                                                                       следы

      по заросшим аллеям, к которым назад лишь круги Царскосельской воды.

      Чаинки на дне скорлупы разговорчивей гущи кофейной,

      гадательной в блюдце с каёмкою не золотой.

      Табачная горстка в бумаге дымится и тлеет

      над чашкой кофейной и над стаканом с водой…

      Не узнанный утром пейзаж придорожного леса:

      холмы в окруженьи реки, придорожные камни —

      разрушенный слог – и для рифмы: отсутствие беса

      в словесной игре, как из дома – дорога и ставни —

      отсутствие дома. Чаинки осадком на дне,

      в руках, точно иней, но я не берусь разобраться

      в рисунках судьбы, как в рисунках на зимнем стекле,

      с которыми жаль, но приходится мне расставаться…

      Не осталось ни памяти, ни фотографий в стекле,

      ни воды венецейской холодной в границах канала,

      ни прощального крика во след уходящему… Где

      будет встреча ещё, или свидеться нам – не бывало…

      Отправляйся домой: столько лет без кола и двора,

      собирай свой багаж – скудный скарб – неземные пожитки —

      в оправдание жизни, в которой одна детвора

      оправданье всему, как ракушки, цветы и улитки…

      Когда в один из дней осенних,

      помеченный листвою, утром

      ты выйдешь к морю во спасенье —

      оставь свои заботы другу —

      другим. Не мешкай при отправке

      с перрона ящиков багажных,

      не жди ни слова, ни поправки —

      они. скорее. из бумажных,

      воздушных перепутий. линий —

      словесное куда длиннее —

      «язык до Киева…» – пустынней

      от этих слов и тяжелее.

      – Прости за перечень, – откуда

      слова все эти с препинаньем

      в руках и жестах?.. И покуда

      есть поезд, поезжай с прощаньем…