Никакой надел не хочу делить.

      Я и сроков вовсе не жажду длить.

      Но – как Бог велит. Значит, жив покуда.

      И, сквозя, как ялик, меж битв, ловитв,

      я храним лишь словом твоих молитв.

      Знать, свинья не съест, коль продаст иуда.

      Много-много звёздочек в небесех.

      Отчего же матушку жальче всех?

      Погляди, скиталец, сквозь сор метельный.

      И видна ли зиронька – не видна,

      Но хранит тебя – лишь она одна.

      Как един, на ниточке, крест нательный.

      1. И тогда Саваоф говорит:

      Я не слышу, что он говорит.

      Погодите, пусть он говорит…

      2. Все затихли, а он говорит:

      Подаянье Твое – велико.

      Стражник Твой меня зорко стерёг.

      3. Ты пролил меня, как молоко,

      Ты сгустил меня, словно творог.

      Надо мной Твоя стража стоит.

      4. А на мне – плоть гниёт и болит.

      Я живу, опрокинутый ниц.

      Я не вижу ресницы денниц.

      5. Мои вежды закрыла метель.

      Вот во тьме застелю я постель,

      Вот я гробу скажу: ты отец,

      6. Вот я червю скажу: ты мне мать,

      И настанет конец наконец.

      Кого нету – не сможешь имать

      7. Даже Ты, даже Ты, даже Ты…

      Что же Ты свысока, с высоты

      Малых плющишь и нищишь?.. Я – плющ,

      8. Овивающий стопы Твои.

      Но скажи, где же дети мои,

      Где верблюды и овцы мои?

      9. Отчего я и гневен, и злющ,

      И гугнивее день ото дня?

      И тогда Саваоф говорит:

      10. Твои дети, стада – у меня.

      Не пекись, не печалься о них.

      Я забрал их от здешних корыт,

      11. Чтоб сокрыть во чертогах иных.

      Отвечай перед Отчим лицом:

      Ты ли будешь тягаться с Отцом?

      12. Ты ли выправить волен Мой суд,

      Оправдаться ль, Меня обвинить,

      Коркодела поддети на уд,

      13. Нечестивых во тьму отменить?

      Бедный Иов тогда говорит:

      Был я слухом, но зрением – врал,

      14. Я в Тебе видел только себя.

      А теперь я увидел Тебя!

      И тогда Саваоф говорит:

      15. Посему – принимаю тебя,

      Вдвое больше воздам, чем забрал.

      И другим говорит: этот – мой.

      16. Этот – мой, пусть его поживёт,

      На земле поживёт на живой

      И, насыщенный днями, умрёт.

      Се, в бронзе замер ты, провидец Косенков,

      в прозябшем свитерке на улице Попова —

      Рождественки росток, остудою секом, —

      На ход земной отсель глядеть всегда и снова.

      По левую – базар, по правую – собор,

      завязаны узлом в душе иль свет, иль