Умереть, умереть, умереть!

      На таинственном фоне картины

      Вырезается ярко мечеть,

      Издалека кричат муэдзины,

      Грохот города слышен вдали…

      О заветные звуки земли!

      Озарен, весь в звездах небосвод,

      Кипарисные купы поникли.

      Красный Марс между веток плывет

      На последнем своем эпицикле.

      Холодеет скамья, словно гроб.

      Знаю, знаю свой злой гороскоп!

      Ты ко мне прибежишь, проскользнешь,

      Вся дрожа, с беглой молнией взора.

      И опять всю жестокую ложь

      Прошепчу тебе, бедная Кора!

      Мы сомкнем упоенно уста…

      Но мне все предрасскажет мечта!

      Темный сад напоен, опьянен

      Знойным запахом роз и жасмина.

      Жизнь прекрасна, как сказка, как сон,

      Как певучий призыв муэдзина.

      Но как страшно вперед посмотреть!

      Умереть, умереть, умереть!

      Черные тени узорной решетки

      Ясно ложатся по белому снегу.

      Тихие звезды – задумчиво-кротки,

      Месяц пророчит истому и негу.

      Черные окна немого собора

      Смотрят угрюмо на белое поле.

      Здесь ты и дремлешь, малюточка Кора,

      Спишь беспробудно в холодной неволе!

      Вижу я ночь твоей родины дальней,

      Яркое небо, в пылающих звездах!

      (Ах, там созвездия блещут кристальней,

      Ах, там живей и томительней воздух!)

      Смуглая девочка знойного Юга,

      Что ты искала на Севере слепо?

      Счастья, в объятиях нового друга?

      Но обрела лишь молчание склепа!

      Ясными рунами вписанный в небе,

      Я (астролог беспощадно-жестокий!)

      Верно прочел твой мучительный жребий,

      Но утаил от тебя эти строки!

      Все совершилось безжалостно-скоро:

      Звезды родные солгать не хотели!

      Здесь ты и дремлешь, малюточка Кора,

      Спишь беспробудно под песни метели…

      В ночной полумгле, и атмосфере

      Пьянящих, томящих духов,

      Смотрел я на синий альков,

      Мечтал о лесах криптомерии.

      И вот – я лежу в полусне

      На мху первобытного бора;

      С мерцаньем прикрытого взора

      Подруга прильнула ко мне.

      Мы тешились оба охотой:

      Гонялись за пестрым дроздом.

      Потом, утомленно вдвоем

      Забылись недолгой дремотой.

      Но чу! что за шелест лиан?

      Опять вау-вау проказа?

      Нет, нет! два блестящие глаза…

      Подруга! мой лук! мой колчан!

      Встревоженный шепот: «Валерий!

      Ты бредишь. Скажи, что с тобой?

      Мне