Едут-едут. Со всех сторон

      Обступает их ширь степная.

      Вот Саргал, белоликий нойон,

      Вопрошает Алтан-Шагая:

      «Посмотри-ка на ровное поле.

      Чем земля его хороша?»

      Старший сын сказал не спеша:

      «Распахать бы это раздолье

      Да посеять бы добрую рожь:

      Право, лучшей земли не найдешь!»

      Едут-едут безлюдной тропой

      И въезжают в ельник густой.

      Вот Саргал говорит Алтану:

      «Здесь на отдых с тобою стану.

      Деревянный сделай котел.

      Моего быка мы зарежем

      Да насытимся мясом свежим».

      Старший сын на землю сошел,

      Деревянный сделал котел, —

      А котел вместе с мясом сгорел.

      Старец, мясо изжарив на вертеле,

      Хорошо и сытно поел…

      Старший сын на отца смотрел,

      Старший сын остался голодным…

      Так вдвоем на одном быке

      Устремились к полям плодородным.

      Вот хлеба встают вдалеке,

      Нет посевам края-предела!

      Вдруг Хитару-птица взлетела

      Из высоких спелых хлебов.

      Белолиц и белоголов,

      Вздрогнул старый как бы с перепугу,

      И на всю заорал он округу.

      То ли шилом, то ли ножом

      Он быка уколол под лопатку.

      Красный бык, в малолетстве своем,

      Был еще не приучен к порядку,

      Он взревел и пустился бегом,

      Сбросил сына вместе с отцом.

      Вверх тормашками лег Саргал,

      Вкруг него в тоске зашагал

      Безутешный Алтан-Шагай.

      Умолял он: «Отец, вставай!»

      То в ногах его, то в изголовье

      Он рыдал, обливаясь кровью,

      То назад идет, то вперед,

      Как помочь отцу – не поймет.

      А Саргала дума тревожит:

      «Видно, старший сын не таков,

      Чтоб защитою стать от врагов,

      Он беду одолеть не может!»

      Он со старшим вернулся домой.

      Снова утро взошло над землей,—

      Стал испытывать среднего сына,

      Но отца охватила кручина:

      «Не сумеет Мунгэн-Шагай

      Защитить отеческий край

      От могучих, злобных врагов!»

      Белолиц и белоголов,

      Недовольный, вернулся домой.

      Третье утро взошло над землей, —

      Начал старец, гласит преданье,

      Сына третьего испытанье.

      Добрались до высоких берез,

      До лесов, где листва густа.

      Задал сыну отец вопрос:

      «Что ты скажешь про эти места?»

      «Всю березовую чащобу

      Надо выкорчевать без остатка.

      Коль обрушит враг свою злобу,

      Будет поле ровно