Но в младенце сила была:

      Он схватил их за два крыла

      И сказал, глазами сверкнув:

      «Ради зла родились эти двое,—

      На земле истребят все живое

      Их железные когти и клюв!»

      Он у птиц, – для них бесполезные, —

      Вырвал клювы-когти железные,

      Вставил клювы им роговые,

      Вставил когти им ногтевые

      И сказал: «В одно из времен

      Поздних дней наступит черед,

      И тогда весь вороний род

      До едина будет снабжен

      Клювом крепким, но роговым,

      Когтем цепким, но ногтевым!»

      Отпустил он воронов прочь.

      На тайгу опрокинулась ночь.

      Новой жизни два дня прошло

      Одолел он второе зло.

      В колыбели заснул малыш,

      Жеребенок его – на лугу,

      И кругом – таежная тишь…

      Разбудило утро тайгу,

      Вышел старый нойон за порог

      И поднялся на бугорок.

      Он к груди прижал малыша,

      Он домой унес крепыша.

      Мальчик в юрте поел охотно

      И спокойно весь день, беззаботно

      Он лежал на месте почетном.

      Но когда небеса потемнели,

      Он заплакал в своей колыбели,

      И таким наполнил он смрадом

      Все жилье, издавая крик,

      Что стоять не могли с ним рядом

      Ни старуха мать, ни старик.

      Раз в ребенке такой порок,

      Колыбель они вынесли снова

      И поставили на бугорок,

      Посреди затишья лесного

      Мальчик плакал, и плач его громкий

      В содроганье привел потемки.

      Девяносто бесов тлетворных,

      Девяносто злых и трусливых,

      Не дождавшись воронов черных,

      Комаров собрали кусливых.

      Что пред ними весь род вороний?

      Комары велики, словно кони!

      Комары прилетели со звоном,

      Лапки – больше конских копыт.

      Закружились над мальчиком сонным,

      Притворился малыш, будто спит.

      Вьются-кружатся, тонко звеня,

      Но готова для них западня:

      Хоть, как лошади велики,

      Комары попали в силки,

      Комары в силках ослабели!

      Мальчик выскочил из колыбели,

      Взял из красного дерева плеть,

      Чтоб расправиться с ними, как с мошками.

      Восемнадцатью бил их застежками,—

      Комары перестали звенеть,

      Услыхали ребенка приказ:

      «Я, пожалуй, помилую вас,

      Но сперва поклянитесь, что